В галилеевых "Беседах о двух новых науках" мы находим разговор учителя и его учеников о скорости света:
Сагредо: Но какого рода и насколько большой должны мы считать эту скорость света? Является ли движение света мгновенным или же, подобно движению других тел, оно требует времени? Можем ли мы решить это с помощью эксперимента?
Симпличио: Повседневный опыт показывает, что распространение света мгновенно, ибо, когда мы наблюдаем на большом расстоянии действие артиллерии, то пламя достигает наших глаз без потери времени, а звук достигает уха лишь через заметный промежуток времени.
Сагредо: Ну, Симпличио, я в состоянии вывести из этого общеизвестного опыта лишь то, что звук, достигая наших ушей, путешествует медленнее, чем свет; это не говорит еще о том, распространяется ли свет мгновенно или же, хотя он и движется чрезвычайно быстро, все же требует времени...
Сальвиати: Малая доказательность этих и других подобных наблюдений однажды заставила меня изобрести метод, с помощью которого можно было бы точно удостовериться в том, является ли освещение, т. е. распространение света, действительно мгновенным...
Далее Сальвиати продолжает объяснять метод своего эксперимента. Для того чтобы понять его идею, представим себе, что скорость света не только конечна, но и мала, что движение света замедлилось подобно тому, как может замедлиться на экране реальное движение при просмотре замедленно движущейся пленки. Два человека, А ж В, держат закрытые фонари и стоят, скажем, на расстоянии одного километра друг от друга. Первый человек, А, открывает свой фонарь. Оба они согласились, что В откроет свой фонарь в момент, когда он увидит свет А. Предположим, что в нашем «замедленном движении» свет проходит один километр в секунду. А посылает сигнал, открывая свой фонарь, В видит это спустя секунду и посылает ответный сигнал. Этот сигнал получается А спустя две секунды после того, как он послал свой сигнал. То есть, если свет движется со скоростью одного километра в секунду, то протечет две секунды между посылкой и приемом сигналов А, если предположить, что В находится на расстоянии одного километра. Наоборот, если А не знает скорости света, но предполагает, что его компаньон действует так, как условились, ион заметил, что В открыл фонарь две секунды спустя после того, как он открыл свой, то он может заключить, что скорость света равна одному километру в секунду.
При той экспериментальной технике, какая была доступна во времена Галилея, он имел мало шансов определить скорость света таким путем. Если расстояние было порядка одного километра, то он должен был бы определять промежутки времени порядка одной стотысячной секунды.
Галилей сформулировал проблему определения скорости света, но он не разрешил ее. Формулировка проблемы часто более существенна, чем ее разрешение, которое может быть делом лишь математического или экспериментального искусства. Постановка новых вопросов, развитие новых возможностей, рассмотрение старых проблем под новым углом зрения требуют творческого воображения и отражают действительный успех в науке. Принцип инерции, закон сохранения энергии были получены только благодаря новым и оригинальным идеям в отношении уже хорошо известных экспериментов и явлений. Много примеров такого рода можно найти на последующих страницах этой книги, где будет подчеркнута важность рассмотрения известных фактов в новом свете и будут описаны новые теории.
Возвращаясь к сравнительно простому вопросу об определении скорости света, мы можем заметить, что удивительно, почему Галилей не установил, что его эксперимент мог бы быть осуществлен значительно проще и точнее одним человеком. Вместо того, чтобы ставить на некотором расстоянии от себя своего компаньона, он мог бы установить там зеркало, которое автоматически отбрасывало бы сигнал сразу же после его получения.
Около двухсот пятидесяти лет спустя зеркало использовал Физо, который был первым, кто определил скорость света с помощью экспериментов со светом, исходящим от земного источника. С помощью астрономических наблюдений скорость света была определена Рёмером гораздо раньше, хотя и с меньшей точностью.
Совершенно ясно, что благодаря своей огромной величине скорость света могла быть измерена только при условии, если расстояния были сравнимы с расстояниями между Землей и другими планетами солнечной системы, или же с помощью весьма утонченной экспериментальной техники. Первый метод — это метод Рёмера, второй же — метод Физо. Со времени этих первых экспериментов скорость света, представляющая весьма важную величину, измерялась много раз со все возрастающей точностью. В нашем столетии для этой цели была изобретена Майкельсоном весьма утонченная аппаратура. Результат этих экспериментов можно выразить просто: скорость света в вакууме примерно равна 300 000 километров в секунду.