Книга Ньютона «Математические начала натуральной философии» отличается от обычных учебников механики не какими-то второстепенными деталями, а коренным образом. В ней отсутствует понятие материальной точки. Ньютон говорит о маленьких частицах, или корпускулах. В наше время их назвали бы субматерией (см. примеч. 8).
В этой связи естествен вопрос — а что в те времена понимали под веществом? Платоновский эфир и его материалистическое толкование, по традиции идущее от Аристотеля, близки современному понятию эфира. Идеи об атомном строении вещества в то время придерживалось меньшинство, скорее эту мысль считали ересью, в XX в. положение противоположно: сейчас без атомной теории вообще нет науки. Теория атомного строения вещества стала набирать силу в XIX в., но тогда еще не все были с ней согласны, а в XX в. атомная теория (в самом широком смысле слова) стала господствующим, ортодоксальным учением; тем не менее, нельзя сказать, что в наше время не существует других гипотез о природе вещества. Я имею в виду понятие эфира.
Точка зрения о неограниченной делимости вещества восходит еще к Аристотелю. Лично я считаю ее вполне разумной. Для отказа от идеи о безграничной делимости нужны веские причины, без них она кажется само собой эазумеющейся. Принимая эту точку зрения и производя деление, на разных стадиях будем получать разные результаты. При дроблении камня наряду с крупными возникают мелкие осколки; если бить сильнее, осколки станут совсем маленькими. Иногда говорят, что эфир — совокупность самых мелких осколков. Понятие эфира позволяет избавиться от фундаментального противоречия, заложенного в идее о неограниченной делимости вещества.
Содержание идеи о неограниченной делимости сводится к указанию способа, как продолжать деление. Обычно подразумевают, что при делении объект не движется. Но реальные объекты физического мира не двигаться не могут, а это осложняет деление. Представить себе движение в непустом мире нелегко; но, с другой стороны, не ясно, какие изменения могут произойти в пустоте, т. е. там, где совершенно ничего нет. Наличие изменений, по смыслу этих слов, означает, что в каких-то местах пространства что-то есть и это что-то движется, перемещается. Как же может существовать изначально пустое пространство, откуда оно берется?
Возможно, современный сообразительный человек быстро придумает ответ, но вот Декарт был в затруднении. Формулы механики сплошных сред дались людям с трудом. Наиболее восхитительный результат на пути вывода этих формул — волновая теория света Гюйгенса (см. примеч. 9), открытый им принцип; но выразить теорию Гюйгенса математически строго удалось не сразу. Причина затруднения — наличие пустоты. А при отказе от пустоты трудно описать движение.
Ньютон не стал тривиально отрицать возможность существования эфира, хотя и понимал, что для атомной теории понятие пустоты очень удобно. Несомненно, это важнейшее понятие. Есть пустота — могут быть и атомы. Поскольку имеются атомы, существует и пустота. Эта точка зрения восходит к Демокриту. Ее формулировку я рассматриваю как одно из самых крупных в истории науки открытий. Движение возможно, так как есть пустота. В качестве движущихся объектов можно рассматривать атомы или большие тела.
Но что такое материальное тело? Прежде всего, это — объект, всегда тождественный самому себе, причем не субъективно, а объективно тождественный. Неодушевленное тело, разумеется, не может что-то думать о самом себе (иметь субъективное мнение), но, например, люди имеют свои мнения типа сопоставлений «я вчерашний — я сегодняшний», «я 10 лет назад — я теперь». Для них утверждение о самосохранении истинно не только потому, что им самим так кажется, но и потому, что другие видят то же* (* По-японски субъективный — сюкан — буквально мнение хозяина, а объективный — каккан — буквально мнение гостя. — Прим. пер.). В этом смысле объект, обладающий свойством быть тождественным самому себе, является материальным телом. Таковы и атомы. Механика Ньютона описывает движение тел, например атомов, в пустоте, т. е. там, где ничего, кроме них, нет. Ньютон имел в виду демокритовы атомы, нечто вроде твердых тел. Он и сам говорил это. Правда, в книге «Математические начала натуральной философии» об этом не сказано ни слова, но у Ньютона есть другая книга, посвященная оптике. В ней много места отведено описанию оптических опытов, а в конце содержится около 30 вопросов и ответов, с помощью которых Ньютон «выводит» вещественный мир из атомов. По Ньютону мир сотворен Богом и приводится в движение божественным повелением и божественной волей; множество атомов тоже сотворено божеством. Мы видим здесь сотворение абсолютно неразрушимых объектов. Человек, убежденный, что после долгих трудов ему удалось создать абсолютно неразрушимую вещь — несомненно верующий (смех в зале). Возможно, подобная вера встречается и в наши дни, но Ньютон верил не в себя, а в Бога. Его Бог — управитель, господин, законодатель.